Цена реформ (продолжение 2)

Беспредел в России начиная с 90-х гг.

Цена реформ (продолжение 2)

Сообщение Sergey 17 фев 2012, 04:17

Продолжение статьи Сергея Канчукова "Я не согласен!", посвящённое "реформам" российской армии.
Изображение

Источник: http://zavtra.ru/content/view/ya-ne-soglasen-5/
Источник: http://zavtra.ru/content/view/ya-ne-soglasen-6/
Другие части статьи тут

Только исходя из анализа угроз, которые постоянно нарастают и трансформируются, можно оценить и понять, кто и как будет отражать эти угрозы, что может стать с Россией в случае реализации этих угроз, как вероятным противником, так и со стороны действий сторонников «оранжевой революции».

Как выяснилось на итоговом собрании Академии военных наук, прошедшем 28 января 2012 года в Москве, реформаторы «нового облика» до настоящего момента так и не усвоили, какая армия нам нужна.

Высказывания НГШ генерала армии Макарова Н., прозвучавшие в его выступлении, по-другому оценить нельзя. НГШ говорил о том, что «реформа должна быть качественно проведена, мы опоздали», что «пора заканчивать разговоры о реформе, она закончилась, нужно понять, какая армия нам нужна», что «созданы четыре округа на шесть стратегических направлений», что все проблемы военного образования зарыты в том, что профессора и преподаватели имели московскую прописку, а сейчас два года не принимают курсантов, потому, что «преподаватели без опыта», что есть два ствола ответственности — «военный и гражданский», что набор на контрактную службу будет происходить уже с 2013 года, а «требования к контрактнику прорабатываются», и что теперь «будет изменена структура жизни Вооруженных Сил».

Правильность моих взглядов подтверждают сами реформаторы. Это ли не парадокс самой реформы? Позволю себе через редакцию высказать искренние слова благодарности всем, кто поддержал меня в ходе заседания Академии военных наук и предложить вниманию читателей очередной отрывок большой работы.

Миф № 4 — о необходимости сокращения офицеров и ликвидации института прапорщиков.

Впервые о сокращении офицерского корпуса и ликвидации института прапорщиков я услышал из уст нынешнего начальника Генштаба генерала армии Н. Макарова в конце 2008 года. Выглядело это приблизительно следующим образом: есть некая виртуальная «пирамида», на вершине которой располагается НГШ, а дальше, к основанию пирамиды, — все остальные офицеры, и на каждом уровне их должно быть строго определенное формой пирамиды количество. И около каждого офицера — определенное количество солдат. Офицеры без солдат вообще не должны существовать.

Еще в то время у меня возникло ощущение ошибочности такого «геометрического» подхода к определению смысла пребывания офицеров в армии и к определению численности офицерского корпуса. В сущности, такая «пирамида» низводила офицеров до уровня математической пропорции, зависимой от количества единиц, именуемых «солдаты». Сразу возник вопрос: а куда девать те части, где солдат в мирное время практически нет, но офицеров и прапорщиков — почти полный комплект? То, что называется «мобилизационный проект», — важнейшая стратегическая составляющая любой армии? Решение по этому вопросу меня просто потрясло — сократить всё за ненадобностью, потому что не вписываются в «пирамиду»! Понятно, что реформа «резервного компонента» ВС РФ была необходима. Но всё «реформирование» вылилось в его упразднение и в появление теории, что сейчас «воюют армиями мирного времени», а мобилизации не будет.

И одним махом то, что десятилетиями являлось сдерживающим фактором для любого агрессора: возможность нашей армии за угрожаемый период развернуться до уровня, исключающего любые надежды на «блицкриг», — было уничтожено. Сегодня мобилизационные возможности российской армии «нового облика» настолько мизерны, что практически могут не учитываться вероятным противником.

Мобилизационные возможности раскрывать полностью нельзя, а вот предложить верховному главнокомандующему их проверить — можно. Нужно просто дать команду отмобилизовать любую базу хранения и ремонта вооружения и техники, но с одним условием — внезапно для всех категорий исполнителей. При этом основное внимание уделить вопросам, где и откуда будут брать в формируемую часть офицеров и солдат. Кто будет готовить в ходе боевого слаживания личный состав, качество и сроки освоения ими своей воинской специальности, какое состояние техники и запасов материальных средств, кто будет обслуживать часть в поле на аутсорсинге, да проверить и остальные вопросы, касающиеся боевой готовности базы, в том числе и маршевые. И сделать соответствующие выводы.

28 января 2012 года на итоговом заседании Академии военных наук НГШ, обосновывая свои действия, сослался на то, что «в 2000 году придумали угрожаемый период», и что «это утопия», и что «на восстановление техники нужно было 10 годовых бюджетов страны». Хотелось бы спросить, во-первых, а сколько времени длился угрожаемый период для Югославии, Ирака, Афганистана, Ливии и, наконец, сколько уже длится для Ирана, а сколько длился для Южной Осетии? Да и для России, в случае обострения обстановки между нами и США с НАТО, с одной стороны, или с Китаем — с другой, угрожаемый период всё равно будет. Какой? Это иной вопрос, требующий отдельного рассмотрения, но то, что он будет, — это бесспорно. Во-вторых, озвучивая официально цифру в 1 триллион рублей на восстановление техники, НГШ признается, что во время его командования округом, да и после него, вся техника в войсках была не боеготова. Это смелый поступок, если он осознан. Тогда почему выставлялись хорошие и отличные оценки частям и соединениям, почему шёл рост по служебной лестнице особо приближенных командиров. Почему так происходит у нас? Одни вопросы, а кто на них даст ответ?

Хочется понимания, как выстраивать «пирамиду», — например, в ВВС-ПВО, а сейчас в ВКО, где традиционно, в силу специфики требований, процент офицеров часто приближается к численности рядового состава, а иногда и превосходит его. Что делать со штабами, где, опять же, процент офицеров высок, но без которых выстроить эффективную систему боевого управления невозможно. Ввести солдатские должности в штабы, укомплектовать их, как сделано это сейчас в некоторых штабах, солдатами срочной службы? Будет ли от этого повышение управляемости и качества управления? Ответов тогда, да и сейчас, я так и не дождался...

До сих пор нет четкого понимания того, откуда в головах «реформаторов» возникла мысль, что офицеры должны составлять 15% от общего числа военнослужащих? По мнению нынешнего руководства ВС РФ, такое соотношение является «мировой практикой». Мол, именно таков процент офицеров в составе ВС США, Франции, ФРГ. Но прямое сравнение всегда хромает, и, к тому же, данные, к которым апеллирует российское военное руководство, весьма неточны. В тех же США численность офицерского корпуса называется только применительно к вооружённым силам. При этом в частях Национальной гвардии служат офицеры и сержанты регулярной армии США. Они состоят на командных и штабных должностях, а также выполняют обязанности инструкторов. К примеру, на Combine arms battalion, в «тяжелой бригаде» Национальной гвардии, таких должностей не менее 20. Достаточно посмотреть на организацию Национальной гвардии США — в ее составе более 10 тысяч человек. И американцы очень продуманно и взвешенно подходят к любым сокращениям офицерского корпуса. Фактически у них никогда не происходит увольнение офицера «в никуда», просто потому, что он оказался почему-то лишним в определённой численности. В случае, если должность сокращена, то офицера переводят в Национальную гвардию на близкую по ВУС и окладу должность. На этой должности офицер и дослуживает свой контракт, либо кадровые органы находят ему новую должность в регулярной армии.

У нас же возобладал ничем не мотивированный механистический подход «гильотинного» сокращения под условные цифры и проценты. Публике презентовались некие кадровые «яйца» и «пирамиды», которые должны были продемонстрировать структурные преобразования офицерского корпуса. И эти сокращения были отданы для исполнения самым разложившимся и поражённым коррупцией армейским структурам, которые, стремясь сами не попасть под эти сокращения, безропотно приступили к «секвестированию» офицерского корпуса. И это секвестирование пошло по самому худшему сценарию. Вместо тщательного индивидуального подхода, продуманных и взвешенных решений началась просто вакханалия «вычёркиваний», когда из состава армии сотнями и тысячами вычёркивались в полном составе воинские части, соединения, штабы, управления, отделы, службы. Все подгонялось под поставленные НГШ «стахановские» цифры сокращений. В итоге этой «большой чистки» из армии были вышвырнуты десятки тысяч профессионалов: офицеров и генералов с огромным боевым опытом, орденоносцев, Героев России, с блестящим образованием и огромным военным талантом. Никто даже не попытался разобраться с этим фактическим преступлением, по масштабам оставляющим далеко за собой даже знаменитые «ежовские чистки», в ходе которых от всех репрессий пострадало лишь 40 тысяч тысяч командиров РККА. В ходе же нынешней «реформы» из армии было «вычищено» больше 100 тысяч офицеров! Я говорю лишь о тех, кто мог и желал продолжать службу, но был лишён этой возможности.

К чему же привели офицерский корпус эти сокращения и выстраивания «пирамид»?

На простых примерах разберем их последствия.

Когда-то я, избирая профессию офицера, как и тысячи моих сверстников, в глубине души мечтал о «маршальском жезле». Глупо идти в военное училище, не имея честолюбивой мечты сделать военную карьеру. Это краеугольный камень профессионального роста военного. Хорошо служишь — растёшь в звании и должности. Не складывается служба — не двигаешься по служебной лестнице. До начала нынешней военной реформы любой офицер знал, что добросовестная служба почти наверняка гарантировала ему служебный рост до полковника или подполковника в войсках или в штабах разных уровней.

А что ждёт сегодня молодого офицера? В батальоне мотострелковой бригады 9 командиров взводов, 3 командира роты и 1 командир батальона. Ответьте сами себе на вопрос: сколько нужно самому молодому лейтенанту из этой девятки служить на должности командира взвода, чтобы просто подняться на следующую ступень — при том, что условно каждому командиру надо служить, чтобы освоить в полной мере свои должностные обязанности, не менее трех лет? При самом благоприятном раскладе только через 24 года лейтенант станет капитаном, а значит — подлежит увольнению на пенсию по достижении 45-летия. Будет ли лейтенант столько ждать, будет ли ждать его семья, как у него будет меняться денежное содержание в течение этих 24 лет, или после трех лет оно остановится и дальше расти не будет? В каком штабе, на каком уровне его ждут? Где ответы на эти и другие простые вопросы?

Скорее всего, этот молодой офицер, лишенный реформаторами всех льгот, несмотря на повышение денежного довольствия, уйдет «на гражданку» максимум через 10 лет, получив право на квартиру, или раньше, если это право у него отнимут, значит, в армии по-прежнему будет сохраняться неукомплектованность офицерами, а значит, она будет снова небоеготовой!

И сегодня плоды таких сокращений мы видим на всех уровнях. Практически полностью ликвидировано дублирование, когда обязанности одного офицера в его отсутствие перелагались на другого, выполнявшего смежные задачи. Сегодня численность офицерского корпуса на всех уровнях урезана до такого состояния, что при незапланированном отсутствии офицера: по болезни или, к примеру, в силу семейных обстоятельств, и даже при обычном уходе в отпуск, — исполнять его обязанности зачастую некому, и вся работа останавливается до его возвращения. Сегодня даже такую очевидную задачу, как восполнение потерь в случае вооруженного конфликта, решить, не подрывая боеготовности, невозможно. Раньше такие потери пополнялись за счёт офицеров кадрированных частей и соединений, которые в условиях локальных конфликтов фактически являлись кадровым резервом для боевых частей. Сегодня заменить выбывшего из строя офицера можно только аналогичным офицером из другой действующей бригады, т.е., лишив другое подразделение его командира.

О прапорщиках разговор особый. Решением ликвидировать этот институт нашей армии был нанесен удар в само основание армии. Только 10-20% прапорщиков были на должностях начальников складов, бань, прачечных. Остальные, как самые подготовленные в техническом отношении военнослужащие, занимали определяющие боеготовность должности в войсках, а именно: начальников расчетов и станций разведки, ПВО, заместителей командиров разведывательных групп и старшин рот, старших техников рот и инструкторов по вождению и огневой подготовке, начальников аппаратных связи и автоматизации, начальников складов ГСМ, вооружения и боеприпасов и так далее. И этой технической касты в войсках в одночасье не стало. Глупость данного решения была настолько очевидной, что командиры на всех уровнях, как могли, просто саботировали этот приказ. Прапорщиков «укрывали» в штатных расписаниях, их переводили на должности старшин и даже офицеров.

Ну, о чём говорить, если сегодня, после увольнения прапорщиков, в нашей армии стало просто некому заниматься даже перевозкой личного состава вне части. Ведь право управления автобусом (категория D) и автомобилем с прицепом (категория E) сегодня по закону даётся только лицам, которым исполнился 21 год. У нас же солдата в 19 лет уже увольняют в запас. Но, по решению НГШ, прапорщики и сверхсрочники-«контрактники» были уволены, и возить людей, управлять автомобилями с прицепами стало просто некому...

Если НГШ так любит ссылаться на мировой опыт, то пусть объяснит, по какой причине он проигнорировал тот факт, что в ВС США существует такая категория военнослужащих, как уоэрент-офицер? Уоэрент-офицер является полным аналогом прапорщиков в ВС РФ, и даже в статусе они идентичны. Комплектуют уоэрент-офицерами те же должности, что и прапорщиками в ВС РФ. Более того, когда шла война во Вьетнаме, и ВС США в большом количестве требовались пилоты вертолетов, то американцы стали по специальной программе готовить их с присвоением воинского звания уоэрент-офицер.

Проверить, какой урон этим и всеми остальными решениями нанесен войскам и обороноспособности страны, очень просто, и это займёт от двух до десяти суток.

Для этого президенту РФ достаточно внезапно поднять по тревоге 4-5 общевойсковых бригад, все — подчеркиваю, ВСЕ — две танковые бригады и 4-5 бригад родов войск и служб, все части обеспечения армейского и окружного комплектов. Одновременно необходимо поднять по тревоге и вывести в районы сосредоточения удаленные на 300-500 км от пунктов постоянной дислокации армейские и окружные пункты управления, в состав которых входят данные бригады. Этим простым действием проверить истинное положение дел в войсках с системой управления, автоматизации, определить процент исправности техники, определить возможности по ее ремонту и восстановлению, определиться с дальнейшими действиями, кого сажать, а кого и «расстреливать». Дополнить этот комплект можно ВВС и другими родами войск и видами Вооруженных Сил.

Такое количество войск и органов управления как раз и будет соответствовать названию — Стратегическое учение Вооруженных Сил РФ под руководством президента-верховного главнокомандующего Вооруженными Силами России. Ведь для ликвидации вооруженных формирований на Кавказе в свое время создавалась группировка войск численностью более 90 тысяч военнослужащих.

Одновременно это будет и проверка готовности армии участвовать в крупномасштабной войне, о которой доложил НГШ генерал армии Н. Макаров в Общественной палате РФ.

А главное — президент РФ в полной мере лично оценит качество исполнения его приказа по переводу армии на «новый облик».

Миф № 5 — о необходимости введения института сержантов.

Несколько слов о профессионализме сержантов и их предназначении. Личный опыт комплектования сержантских должностей, подготовки сержантов, в том числе и для ведения реальных боевых действий, их воспитания, — у меня огромный.

В Советской армии и в армии Российской — до реформы «нового облика» — сержантов обычно готовили в специальных учебных подразделениях, после чего отправляли в войска. Качество подготовки при этом полностью зависело от личности руководителя учебным подразделением. Если он «попрыгунчик» и пришел на эту должность только отметиться, то качество, естественно, хромало, а если с душой и добросовестно, без надежды на «волосатую лапу», то качество подготовки сержантов было приемлемым. В войсках из прибывших после «учебки» сержантов отбирались лучшие, остальные же — те, кто в силу слабой подготовки или личных качеств не мог эффективно командовать людьми, — переводились в рядовые, а вместо них подбирались лучшие из числа солдат и после обучения в «домашних условиях» назначались на должность сержанта. Эта категория была самой сознательной, полностью отвечала всем требованиям командира к своей профессиональной подготовке и имела уважение со стороны подчиненных. Потому что у настоящих офицеров всегда был один принцип обучения — делай, как я! И готовили они сержантов для себя, чтобы в боевой обстановке иметь возможность опереться на отлично подготовленного помощника, а в мирное время быть спокойным за обстановку в казарме в те редкие 5-7 часов, которые офицер проводит дома, отдыхать спокойно, а не дергаться каждые 5 минут.

У каждого сержанта свои специфические обязанности, и они умещаются в конкретные рамки: во всем подавать пример подчиненным, лучше всех владеть вооружением и техникой подразделения, при необходимости уметь заменить любого солдата в отделении, иметь отличную физическую подготовку. Быть способным вынести все тяготы и лишения, нести рюкзак одного веса с рюкзаком подчиненного солдата, спать в одной палатке (а у спецназа в одной палатке спит с солдатами и офицер), вести огонь из всех видов оружия, знать основы тактики своей и вероятного противника, технические характеристики вооружения своего и противника для умелого его применения.

Еще сержант должен быть способным заменить в бою или в других условиях обстановки командира. Наверное, лучше, чтобы сержант был немного старше своих подчиненных, но это не определяющий фактор. Был у меня случай, когда командир подорвался на мине, и сержанту, заместителю командира группы, пришлось взять командование на себя, четверо суток выносить с бойцами на себе погибшего командира (не было другой возможности эвакуировать группу) и вывести весь личный состав без потерь в расположение части.

При этом первичная подготовка сержанта для выполнения своих обязанностей раньше занимала около полугода, а сейчас, в условиях сжатых сроков службы, укладывается в 2-3 месяца. И возникает закономерный вопрос: если сержанта даже в современных условиях можно подготовить за 2-3 месяца, а уж за 5-6 месяцев это можно сделать наверняка, то зачем тратить огромные средства на обучение неких «профессиональных сержантов» в течение 2 лет и 10 месяцев? Хочется спросить, а чем отличается такое длительное обучение сержанта от двухлетнего обучения прапорщиков в школах прапорщиков? И зачем нужно было этих самых прапорщиков и мичманов разгонять, если в итоге их меняют примерно тем же контингентом? И сколько, спрашивается, после этой школы сержант будет служить? Захочет ли он после окончания трёхлетнего контракта продолжить службу? Сколько он из этих лет службы проживёт в казарме, где, по замыслу реформаторов, и должны раскрыться применительно к солдатам срочной службы все его уникальные навыки и способности? А если он, к примеру, женится, то чем такой сержант станет отличаться от тех же офицеров, которые точно так же на ночь уходят к семьям? Разве эффект от такого сержанта сопоставим с затратами на него? И сколько нужно времени, чтобы Рязанское училище смогло обеспечить армию такими сержантами? Или здесь снова налицо «неудачный эксперимент», имеющий целью не воссоздать, а разрушить?

Обстановка в мире и, прежде всего на Ближнем Востоке, продолжает ухудшаться. Это вызвано стремлением руководства ряда западных стран и, прежде всего США, выйти из глобального экономического кризиса путем развязывания глобальной войны. Предвестником такой войны служит обстановка вокруг Сирии. Но политическая и военная поддержка Башара Асада со стороны России и Китая заставляет ястребов войны скорректировать свои планы, смещаясь в сторону Персидского залива, к Ирану, а значит — приближая сроки развязывания новой глобальной войны.

К марту-апрелю США и их союзники из Европы планируют в Персидском заливе и северной части Аравийского моря создать необходимую ударную группировку военно-морских сил в составе до четырех авианосных ударных групп. А в начале февраля пришла информация об увеличении интенсивности вылетов самолётов боевой и военно-транспортной авиации ВВС США в направлении Персидского залива. Израильские СМИ утверждают, что США и их союзники начали переброску в этот регион войск и военной техники.

В случае проведения только воздушной наступательной операции и нанесения ударов по ядерным объектам Ирана агрессия возможна уже в мае этого года, чтобы Барак Обама в течение 5–6 месяцев поправил свое политическое положение и в ноябре смог переизбраться на новый президентский срок. В противном случае, как сообщили иностранные СМИ, американцы могут в ближайшем будущем оказаться в состоянии войны с Россией Владимира Путина.

А что Россия? В некоторых СМИ прошла информация, что Россия готовится к войне в Иране. Но так ли это, и на чьей стороне будет Россия?

На май месяц как раз приходится пик увольнения из Российской армии личного состава, завершившего свои сроки службы, а это около 30–40% личного состава при оставшихся 70–80% укомплектованности Вооруженных Сил. В мае мы будем не готовы ни обороняться, ни наступать!

По данным «НГ», стратегические командно-штабные учения Российских Вооруженных Сил «Кавказ-2012» спланированы на вторую половину сентября 2012 года, и, как утверждается, будут более масштабными, чем прежде. Их условия максимально приблизят к военно-политическим реалиям современного мира — военные будут исходить из возможности войны против Ирана (которая к тому времени, возможно, уже будет подходить к завершению своей активной фазы), а также из вероятных конфликтов в районе Каспия и Южного Кавказа.

В учениях «Кавказ-2012» примет участие как вся военная организация страны, в том числе ВВС, ВМФ, РВСН, ВКО и ВДВ, так и другие силовые структуры: МВД, ФСБ, ФСО, МЧС. Одной из главных целей маневров объявлена отработка новых сетецентрических видов боевых действий с использованием автоматизированных систем управления, привлечением средств электронной и космической разведки, беспилотников, новейших видов оружия. Но такие учения отрабатывались и ранее, ничего нового здесь нет.

По сообщению «ИТАР-ТАСС», Вооруженные Силы России в 2012 году будут участвовать в командных учениях по методу компьютерного моделирования и при помощи новых автоматизированных систем управления. «Маневры не будут крупномасштабными, для обозначения войск сторон будут привлечены небольшие военные контингенты трех государств-участников».

Где здесь реальность, а где мы являемся участниками информационной операции с самыми негативными для нас, да и для Ирана, последствиями?

Ведь, касаясь событий вокруг Ирана, Дмитрий Рогозин четко заявил: «Иран — наш сосед, и если он окажется вовлеченным в какие-либо военные действия, то это будет прямой угрозой национальным интересам России. Россия, как любая ответственная страна, безусловно, заинтересована в нераспространении оружия массового уничтожения. Но в то же время мы считаем, что любая страна вправе иметь всё необходимое, чтобы чувствовать себя комфортно и в безопасности, в том числе такое право имеет Иран». И я с этим высказыванием вице-премьера полностью согласен.

А вот с высказыванием начальника Генштаба генерала армии Н.Е. Макарова о том, что «проведена оптимизация комплектов войск военных округов и общевойсковых армий, что позволило увеличить их возможности в 2, 1 раза, несмотря на то, что говорят, мол, армия просела и небоеспособна», и что «в результате мы получили понятную, простую и финансово менее затратную систему управления Вооруженными Силами», я не согласен.

Неужели нам придется отстаивать независимость нашей Родины не автоматами Калашникова, а «финансово менее затратными» способами?

Попробуем провести анализ возможных учений «Кавказ-2012», и их последствий, сделав обязательно правильные для безопасности России выводы.

Миф № 6 — о боеготовности и боевой подготовке войск.

Для начала предоставим слово иностранным военным экспертам. Они с пристальным вниманием изучают все мероприятия, проводимые в Вооруженных Силах России и, соответственно, докладывают реальную картину происходящего с соответствующими выводами. Но это в основном секретные данные, с которыми хотелось бы ознакомиться для более точной оценки и корректировки своих действий.

Мы же ограничимся материалами из открытых источников — таких, например, как club. mil. nevs. sina. com и других. И начнем с анализа учений, ставших эпохальными для дальнейшего развития Вооруженных Сил России, — учений «Восток-2010».

Как и все разведчики в мире, китайские военные эксперты очень тщательно отслеживают все публикации в российских СМИ относительно хода проведения военных реформ, хода боевой подготовки, этапов и сроков перевооружения, состояния военно-промышленного комплекса и перспектив его развития, включая изучение различных происшествий в соединениях и частях.

Это позволяет, как уже отмечалось ранее, с высокой вероятностью оценивать состояние Российской армии, а также выявлять недостатки и уязвимые места в системе обеспечения нашей национальной безопасности.

Комментарии специалистов на информационных ресурсах показывали, что китайские военные крайне негативно оценили сценарий командования ВС РФ, по которому китайская сторона рассматривается в качестве противника. Вместе с тем, в комментариях утверждалось, что в перспективе конфликт между РФ и КНР за господство и влияние на Дальнем Востоке и, возможно, в Центральной Азии неизбежен. Станет ли он вооруженным зависит лишь от степени увеличения военной мощи Китая и ослабления военного потенциала Вооруженных Сил Российской Федерации.

В комментариях иностранных военных специалистов отмечалась очевидная разница в направленности боевой подготовки ВС РФ в 2000–2008 годах, проводимой при президенте В.В. Путине, и в 2008–2011 годах, проводимой при президенте Д.А. Медведеве.

Из этих комментариев военные эксперты делали следующий вывод: при В. Путине военная стратегия РФ подразумевала стратегический альянс с Китаем, а при Д. Медведеве — направлена на использование противоборства между КНР и США, вплоть до альянса с США и копирования ее военной организации. При этом оговаривалось, что ранее политическое руководство РФ избегало прямого указания на возможность вооруженного противоборства с КНР.

Особое внимание практически во всех китайских аналитических статьях того времени уделялось оценке недостатков, выявленных в ходе подготовки ВС РФ к учениям «Восток-2010» и негативно влияющих на боевую готовность.

Так, еще до начала учений (ОСУ «Восток-2010») китайские военные эксперты уже полагали, что их проведение окажется провальными. Они отмечали, что излишне длительная подготовка к учениям, которая закончилась задержкой в увольнении выслуживших свои сроки военнослужащих в связи с предстоящими учениями, указывает на низкую боеготовность ВС РФ. При этом отсутствие современной боевой техники, средств связи и разведки, озвученное российским руководством на высшем уровне, только подтвердило эти факты.

Офицеры НОАК, анализируя состояние Российской армии на форумах, указывали, что победа в вооруженном конфликте с Грузией в августе 2008 года была достигнута за счет 70%-ного уком- плектования российских частей и подразделений, участвовавших в боевых действиях, контрактниками. Признание же в дальнейшем Минобороны РФ, и в частности НГШ Н. Макаровым, перевода частей на контрактную основу провальным оценивается китайскими экспертами, как сомнительное. По их оценке, большинство современных вооруженных конфликтов будет проходить либо как быстротечные боевые действия с применением высокоточного оружия (Югославия, Южная Осетия, Ливия), либо как борьба с партизанским движением на оккупированных территориях (Ирак, Афганистан).

Анализ кратковременного присутствия на учениях высшего руководства РФ, по мнению китайских военных экспертов, с одной стороны, указывает на слабое понимание высшим политическим руководством военных вопросов, а также на то, что такая краткость присутствия даёт повод командному составу ВС РФ в ходе учений уделять больше внимания показательным действиям (показухе), а не тактической или оперативной подготовке.

К сожалению, китайские военные эксперты оказались правы на сто процентов. Так все на самом деле и обстояло. Тренировки до изнеможения одних и тех же элементов с заучиванием текста «сценария» наизусть и озвучивания его как дикторского текста, завершилось очередным показным движением войск, не напоминавшим ни тактическое, ни, тем более, оперативное их построение.

Фактически, если оценивать открытые китайские источники, то проведённые российским военным руководством учения «Восток-2010» добились результатов, прямо противоположных замыслу.

В политическом плане они продемонстрировали Китаю, что Россия открыто, рассматривает КНР как вероятного противника и не воспринимает всерьёз провозглашаемую ею же политику партнёрства двух стран.

В военном плане они показали резко снизившийся по сравнению с 2005–2009 годами, когда проводились совместные российско-китайские учения, уровень боеготовности Российской армии, ужатие масштабности учений фактически до оперативно-тактических, их формализм и откровенную показушность.

Как же обстояло дело в реальности?

Учения начались без всякой отработки такого важнейшего и обязательного элемента, как проверки боевой готовности частей и соединений. Вместо подъёма по тревоге, выведения в районы рассредоточения, перегруппировки и маршей в район учений, что казалось бы логичным, после заявления НГШ Н. Макарова о часовой готовности «новых» бригад к боевым действиям, все части были заранее, за полтора-два месяца, выведены на полигоны, размещены в лагерях вблизи мест предстоящих действий. После размещения части приступили к усиленным тренировкам элементов, которые должны были наблюдать высокопоставленные руководители. Вместо военной игры войска раз за разом разыгрывали один и тот же сценарий, который нужно было с блеском продемонстрировать высоким гостям на наблюдательной вышке. Всё выглядело буднично, как подготовка к параду — с десяток тренировок, затем две генеральные репетиции и, наконец, основной показ. Как в театре абсурда! Назвать эту показуху учениями просто не поворачивается язык. Всё строго по плану и по тексту «сценария», каждый элемент отработан на местности. И не беда, что ради зрелищности были полностью отброшены все нормативы боевого построения, и достигнутый «автоматизм» лишь закреплял грубейшие нарушения требований боевых уставов и наставлений. Главное чтобы высокие гости увидели «мощь и силу» «нового облика» Российской Армии.

Если учения и выявили что-либо, то лишь одно: неспособность руководителей всех степеней самого высшего звена армии отойти от показухи. Возможно, из-за уже произошедшей утраты профессионализма.

Даже заявленные новшества — такие, например, как «отработка аутсорсинга», — были «отработаны» лишь на бумаге и никак не соотносились с реальной обстановкой в зоне боевых действий.

Надо ли говорить о том, что в ходе отработки «нового тылового обеспечения» никак не отрабатывались самые важные для таких решений вопросы: как и кто будет кормить личный состав, подвозить ГСМ, боеприпасы, продовольствие, эвакуировать поврежденную технику и раненых с погибшими и решать все остальные вопросы тылового и технического обеспечения не на показушных учениях, а в условиях постоянного воздействия диверсионных групп противника и его превосходства в авиации на всех основных стратегических направлениях. Ведь таких реальных учений никто не проводил, а все выводы рождались чисто на бумаге, с калькулятором, считая во всём этом только прибыль.

Ни о какой «подвижности» таких «тылов» речи вообще не шло. Все тыловые службы были намертво привязаны к полевым лагерям и району проведения «демонстрационной» части учений, и это привело к тому, что части просто крутились на пятачке, вокруг «аутсорсинговых» кухонь и тылов.

Теперь о стратегических учениях «Центр-2011». Не хочу пересказывать сценарий, вдаваться в детали и подробности подготовки и хода учений, они ничем не отличались от предыдущих, ни размахом и количеством привлекаемых войск, ни оригинальностью замысла и способностью руководителей принимать нестандартные решения, ни проверкой истинной управляемости войск, не сравнивать с учениями, проводимыми в других странах. Только коротко об основных моментах, продемонстрированных зрителям и наблюдателям как «ноу-хау» Российской армии «нового облика»:

Первое — размах и масштаб привлекаемых войск никак не соответствовал заявленным масштабам учений, а замысел и вовсе не соответствовал прогнозам развития обстановки и возможностям применения войск Центрального военного округа как в ближайшей, так и в среднесрочной перспективе. И это подтверждается развитием обстановки уже сегодня, всего менее года после окончания тех учений.

Второе — проведенное бригадное учение с преодолением водной преграды в ходе совместного оперативного учения «Щит Союза-2011» на Гороховецком полигоне, явилось грубым шаблоном и показухой, копией ранее проведенных учений с бригадой в ходе ОСУ «Восток-2010». Ранее по тем же сценариям проходили учения в Сибирском военном округе в 2005, 2007, 2009 годах, даже без изменения «сценария» и дикторского текста. При этом с тактической стороны данное мероприятие не выдерживает никакой критики, так как проведено было не просто безграмотно, а преступно и в современных условиях привело бы к разгрому бригады.

Третье — показные, другим словом и не назовешь, пуски оперативно— тактических ракет в реальной обстановке привели бы к их уничтожению еще до пуска, а это значит, что как и год назад, войска готовят не тому, что необходимо на будущей войне, а к тому, что нужно для парадов и забав.

Четвертое: проведение танковой контратаки отдельным танковым подразделением — это снова простая «показуха», направленная на одно: больше дыму и огня. Здесь просматривается отсутствие самого понятия новые «формы и способы ведения боевых действий». Танковые атаки «в лоб» на обороняющегося и не подавленного противника хороши только на съёмках кино про прошлую войну, но никак не на учениях, где отрабатывают элементы будущих сражений.

Возникает странное ощущение, что о выпуске новых уставов уже объявлено, а на практике их еще никто не опробовал: правильные ли они, не приведут ли к полной утере военных знаний и навыков, а значит — и к гибели личного состава и соединений в целом. И лишь сейчас, со слов НГШ, новые уставы «требуют дальнейшей оптимизации». Если в «оптимизацию» заложен смысл — сокращение, то от боевых уставов останутся только корочки.

Пятое — видимое отсутствие руководства учениями со стороны Верховного Главнокомандующего, присутствие его на Центральной вышке с простым биноклем в руке, и одновременным отсутствием в месте его нахождения необходимых средств управления, за исключением возможно личного сотового телефона, не в полной мере соответствует тем новым требованиям к управлению войсками, которые выдвигают новые вызовы и угрозы.

Мне было бы понятно нахождение президента РФ в своем рабочем кабинете и периодическое присутствие его в соседнем кабинете, представляющем собой пункт управления войсками и оружием, с дежурной сменой офицеров, оборудованный по последнему слову современной техники, с отображением в реальном масштабе времени на больших экранах хода всех элементов учения с действиями войск, как на трехмерной интерактивной карте, так и в виде видеоизображения. Документальное подтверждение с реальным прохождением всей текущей информации о принятых и отданных распоряжениях НГШ, командующего округом, армией и бригадой, раз мы так опустились, подготовкой распоряжений Советом Безопасности и отдачей их.

Расчет итогов данной операции с выкладками вероятных результатов и потерь, как среди военнослужащих, так и среди заложников и мирного населения должен был быть проведен системой управления «на интеллектуальном уровне» и доведен до соответствующих командиров, в целях учета в ходе операции и недопущения неоправданных потерь.

Шестое: самая, на мой взгляд, важная и затрагивающая основы применения войск особенность этих учений — это борьба армии с «400 террористами, захватившими школу в селе Чебаркуль». А вот это и впрямь уже страшно. Вспомнить нужно Беслан и жертв той операции.

Получается, по сценарию, армия, используя боевую авиацию, «попадающую избирательно только в боевиков», используя танки на прямой наводке, с успехом уничтожают 400 террористов, засевших в школе, освобождая заложников. Одновременно за день, «истребляя 10000 боевиков во всей округе Оренбургской области». Мы не будем разбираться, откуда столько боевиков прибыло в Оренбург и его окрестности. Просто для понимания вопроса нужно знать, что для уничтожения 10 тыс. боевиков необходимо 150–200 тыс. контингент военнослужащих и не один месяц кропотливой и опасной работы, которой является война и ее разновидность, вооруженный конфликт.

В ходе анализа материалов хода всех последних проведенных учений, и этих в первую очередь, явно проступает пренебрежение по всем вопросам к вероятному противнику. Такое впечатление, что его просто нет, или у противника нет средств разведки, средств поражения, в том числе и переносных ПЗРК, средств РЭБ и всего остального комплекса мер противодействия.

Таким образом, итоги прошедших в последние два года учений, по моему мнению, могут быть признаны очень сомнительными и не способствующими дальнейшему наращиванию боевой готовности армии и профессиональной подготовке офицеров и личного состава. А итоги реформы «нового облика» армии, особенно в свете заявлений НГШ генерала армии Н. Макарова о возможном участии России в локальных и региональных вооруженных конфликтах и возможной крупномасштабной войне у границ России, озвученных в Общественной палате, с военной точки зрения можно считать провальными.

Дело осталось за малым: оценить реальные действия США и их союзников в Иране и сопоставить их с итогами стратегического учения «Кавказ-2012». Не окажемся ли мы следующей жертвой в этом жестоком мире?

Миф № 7 — о военной науке и состоянии военного образования.

Вначале хочу привести выдержку из книги «Наше положение» Алексея Ефимовича Вандама (Едрихина), генерал-майора русской армии, яркого русского геополитика. В своей книге он пишет: «В классификации военных знаний искусство вести бой называется тактикой, а искусство вести войну — высшей тактикой или стратегией. Но как бой представляет собою только один из скоротечных актов длящейся обыкновенно годами войны, так и война есть не что иное, как кратковременный акт никогда не прекращающейся борьбы за жизнь. Отсюда логически следует, что для ведения борьбы за жизнь необходимо особое искусство — высшая стратегия или политика».

Где в нашей стране освоить эту высшую военную стратегию или военную политику? Только в высших военных академиях и институтах, имеющих свои научные школы, опыт поколений коллективов преподавателей.

Но дошли руки и до реформы военного образования. Утверждение НГШ о том, что только «фронтовики, люди исключительных знаний и подготовки», могли учить, а «люди после училищ, дораставшие до должности преподавателя вуза, не имея практического опыта», учили не тому, что нужно армии, очень спорное утверждение и на практике почти не встречающееся.

Ведь стать преподавателем не просто, а военным преподавателем — не просто вдвойне, нужно иметь к этому призвание. Заниматься наукой, в полном смысле этого слова, коптеть над формулами, расчетами, искать новые пути и способы, обосновывая теоретически и внедряя практически, дано не каждому, а только избранным. Ранее преподавателями становились офицеры уровня начальника службы дивизии, армии, округа, заместители командира дивизии и командующего армией, округом, и они практически все имели по своей специальности ученую степень. Поэтому утверждения НГШ больше похожи на попытку скрыть истинные причины и намерения.

Владение преподавателями в совершенстве теорией основ военной науки и боевых уставов, помноженное на переданный слушателями, в ходе занятий и семинаров, практический опыт, позволяли находить ту истину, от которой советская и российская военная наука только выигрывали, готовя командиров и военачальников, способных побеждать в любых условиях обстановки. Это доказано ходом самой истории.

Нет смысла проводить перечень всех сокращенных и уничтоженных военных училищ и академий. Каждое из них уникально по своей сути, по школе профессорско-преподавательского коллектива, по контингенту курсантов.

Но как можно было сократить то, от чего зависят обороноспособность страны, ее суверенитет:

— Ростовский военный институт ракетных войск имени М.И. Неделина?

— Военно-Воздушную академию имени Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина?

— Тульский артиллерийский инженерный институт, созданный в 1869 году?

— создавая войска ВКО планировать к сокращению Военную академию воздушно-космической обороны им. маршала Советского Союза Г.К. Жукова?

Ведь не с потолка же руководители военной организации СССР определяли потребность в военных училищах, институтах, академиях. Не просто так размещали их в различных уголках нашей страны. Здесь были заложены различные подходы и требования как к просто размещению училищ, так и к контингенту, который должен был там обучаться, чтобы в армию попали по-настоящему, преданные и бескорыстные офицеры.

В своем анализе остановлюсь только на одном военном заведении, а именно на академии Генштаба ВС РФ. Это заведение являлось самым высшим военным заведением в ВС РФ, а в ходе «реформы» превратилось в обычное периферийное профессионально-техническое училище (ПТУ), имеющее в своем составе всего две кафедры и ряд лабораторий.

Академию в свое время оканчивали все великие полководцы России. В стенах академии прошли образование тысячи государственных руководителей страны. Пересказывать не будем. Остановимся на главном.

Академия предназначена по своей сути, готовить офицеров именно для Генерального штаба. В академии были представлены кафедры всех видов и родов войск, велась больная научная работа.

Кто теперь будет двигать военную науку. Не нужны кафедры — их сократили, не нужны профессора — их уволили, не нужны и слушатели — их перестали набирать, в полном объеме необходимом для армии. Так, в оперативно-стратегических командованиях, в армиях, в каждом управлении сейчас едва ли наберется даже 1% выпускников академии ГШ. Так же дело обстоит и в самом Генштабе. То есть, профессиональный уровень управленческих структур упал катастрофически!

Так что и как нужно сделать, чтобы выполнить намеченные планы по реформе военного образования и приведения его к «новому облику»?

Нужно уничтожить военное образование — а значит, нужно сократить военные академии и институты, с оставшимися провести реорганизацию, перепрофилирование, передислокацию, объединение.

Нужно уничтожить военную науку — а значит, нужно провести переаттестацию, реорганизацию кафедр и факультетов, сократить возрастной ценз, понизить должностную категорию, уволить отставников.

Нужно уничтожить офицерский корпус — а значит, нужно прекратить набор слушателей в оставшиеся военные академии и институты.

Что не выполнено из этих планов, что пропущено!

Ведь, по утверждению НГШ, то, «что произошло с военным образованием в 90-е…», говорит о том, а из этого выражения можно сделать только один вывод, что все современные военачальники и командиры Российской армии «нового облика» неучи?

Таким образом, в ходе реформы военного образования в России и приведения его к «новому облику» уничтожается высокообразованное как класс сословие военных — офицерский корпус.

В целом же для анализа урона, нанесенного реформой «нового облика» военной науке и военному образованию, необходимо привлекать специальную незави- симую комиссию под руководством комитета по обороне Государственной думы РФ. Для этого, нужна политическая воля президента РФ. Уверен, что вновь избранный президент России такую волю проявит. Отступать дальше некуда!

Продолжение следует



Аватара пользователя
Sergey
Черносотенец

Черносотенец

 

2879



06 апр 2010, 23:53



Православие




Добавить очки репутацииУменьшить очки репутации


Медали: 4


Орден св. апостола Петра (1) За заслуги и труд (II) (1) За иформативность (1) За вклад в развитие ресурса (1)



Вернуться в Наше смутное время


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 4

cron